Пленники освобождаются, вскакивают, отступают.

Змеи смотрят на Аскольда с прищуром.

– Вы приговорены, – ухмыляется эндер.

Внезапно один змей – самый жилистый, словно весь обтянутый жгутами мускулов, делает шаг вперед и рычит:

– Ты мне не повелитель! Я подданный Лавирнии! И мои ребята тоже! – он жестом указывает на остальных. Те замерли у стены, смотрят в пол, словно один взгляд в сторону Аскольда карается смертью.

– Я уже говорил с Манталем. Он отдал вас в мои руки, – холодно отвечает Аскольд. Кажется, в этом подвале сейчас стены покроются сосульками. Сколько льда в колючем взгляде эндера и в его голосе.

Брр. Я поежилась…

– Он не мог…

Змей осекается, когда из кристалла, расположенного по центру пыточной – огромного переговорного устройства – появляется трехмерное изображение. Сухощавый, долговязый демон с короткими рогами, загнутыми навстречу друг к другу. Черные глаза его с вертикальными зрачками завораживают. Кажется – секунда – и ты съеден заживо.

– Они нарушили договор с людьми и попались, – скалится змей. – А раз попались, значит, должны ответить.

– Могу я сам вершить суд? Ты мне должен, если помнишь. Я остановился у Тамрии, а мог бы и двинуться дальше…

– Помню! – кажется не рычанием рогатые общаться вообще не умеют. – Верши как хочешь. Мне пришлешь их уши.

Пленники пятятся, упираются в стену и… случается нечто. Словно вихрь проносится по помещению. Аскольд движется так, как даже раргоям не под силу. А ведь их самые современные камеры засекают длинной белесой полосой человекообразной формы.

Раз – и ноги демонов гротескными кусками мяса разлетаются по подвалу. Теперь те валяются на полу. А Аскольд…

Дальше я смотреть не смогла. Так, краем глаза, местами… Лишь несколько кадров впечатались в мозг и не отпускали.

Аскольд сдирает с преступников брюки и оскопляет их легким рывком, а затем, под дикие крики ломает пальцы…

Кадры, кадры, кадры… В конце я вижу бесформенные груды мяса и головы, которые собирает циклоп. Теперь уже ясно зачем.

Кровь лениво стекает по стенам, засыхая по ходу движения.

Жестокость Аскольда поражала. Но почему-то я не жалела преступников. Напротив, изнутри поднималось совершенно незнакомое и непривычное для меня чувство. Полное моральное удовлетворение. Темное, совсем не гуманное…

Оно смешивалось с воспоминаниями о том, как забирала Наташу из полиции, после того как уладила все формальности.

Отдельно демоническая экзекуция казалась немыслимой. Жестокой до безумия, зверской до предела. Но в сочетании с воспоминаниями о Наташе… Такой беспомощной, избитой, несчастной – те мрази не оставили на ее теле живого места. Только лицо пощадили – видимо это их жутко заводило… В сочетании с этими воспоминаниями демоническая расправа выглядела правильной.

Ужасной, отвратительной, такой, что второй раз я не стала бы смотреть видео ни за какие коврижки, но справедливой…

Размышления прервал Клим, сообщив:

– Ну что? Мы дома! Пора собирать наших девочек в демонический санаторий!

Слова сына удивительным образом придали мне силы духа и смелости. Ну, а правда? Марго едет на лечение, а я… на отдых. Так и постараюсь все воспринимать.

Как турпоездку в неведомый, мрачный и жестокий мир, зато ВИП-класса. В замок повелители Гойи – самого могущественного в Дергоше, если верить Дени.

И – самое главное – того, кто не бросает слов на ветер.

Теперь я в этом уже окончательно удостоверилась.

Глава 6

Демоны спали реже людей – раз в несколько дней. Но Аскольд не смыкал глаз уже неделю, а то и дольше. Как-то так вышло. Улаживал дела Готрика, затем наводил порядок в Онесси – провинции, населенной раргоями. Не понимают ребята, что не стоит злить Аскольда, а уж тем более – заставлять объяснять людям, почему его подданные нарушают договор. Эндер терпеть не мог объясняться, оправдываться и уж тем более – отвечать за чьи-то проступки. Дипломатия, Ррасхет ее побери!

Раньше повелители махали карающей дланью, теперь – языками чешут на переговорах с людьми. Не нравилось все это Аскольду. Совсем. И ни в каком виде.

Он мог уничтожить всех в Онесси. Причем, не слишком-то напрягаясь. Но это было бы «не педагогично», как выражался Дементрий.

Сложно чему-то научиться, извлечь урок из собственных ошибок, если ты уже мертв…

Следовало дать понять остальным, что с людьми надо договариваться. Да, это иной раз неприятно и даже противоречит демонической сути. Но раз приказано – значит надо.

В «Сальвинии» Дементрий обещал Аскольду возможность расслабиться… И вот как оно вышло.

Стоило эндеру немного отвлечься от дел, как перед глазами вставала Велена. Танец, который сводил с ума. Глаза, которые заставляли забыть о том, что Аскольд – повелитель. Захочет – и Алексей Суфров подарит ему Велену Мерешникову в знак мира и дружбы между Землей и Дергоштом.

Нет, обставят все красиво и благовидно. Аскольд берет в жены земную ведьму. Просто подарок для ушлых пиарщиков и кол в сердце упырям-журналюгам, которые чуть ли не на заборах рассказывают, как демоны презирают народ Земли.

На деле Велене предложат хорошие откупные, разумеется, лечение дочери и реабилитацию в любом лучшем санатории. Какая мать не пойдет на такое?

Можно еще припугнуть мальчишек ведьмы. Прыткие парни, надо сказать. Аскольд прямо залюбовался. Вышли с пузырями магического пламени против демона высшего уровня. Смешно, глупо, но одновременно и достойно уважения. Защищали свой дом, свою мать. Молодцы, хоть и самоубийцы. Надо будет к ним присмотреться. Хорошие ребята, ничего не скажешь. Иным демонам бы пример взять как не за свою задницу трястись, а семью оберегать.

Аскольд сплюнул и мысли снова вернулись к Велене.

Спать он так и не лег, просто не получилось. Бродил по полутемным залам дворца, заставляя охранников перемещаться вслед за своим повелителем. Ноги сами несли куда-то. Хотя Аскольд понимал – куда – на Землю, к дому Велены.

Слишком много времени он дал ей на сборы. Слишком!

Расправа над подонками, по которым Велена мерила всех демонов Дергошта, немного расслабила эндера. Хотя он предпочел бы хорошую битву. Когда башка очищается от любых мыслей, кровь врагов окропляет лицо живительным нектаром и все инстинкты переключаются на одно – выжить, убить, уничтожить…

Сейчас инстинкты говорили Аскольду совсем другое.

Присвоить себе эту женщину, захватить, уложить в постель и брать, пока несколько рассветов не сменят закаты. Демон затруднялся сказать, как быстро он смог бы насытиться ее телом, ее страстью. Пусть даже под давлением правильных ласк, расчетливой игры на эрогенных зонах. Затруднялся. Потому что еще никогда так сильно никого не желал.

Не-ет! Не желание – огонь разливался по венам Аскольда и все вокруг меркло. Даже хорошая драка, даже битва высших и средних демонов.

Даже расправа над множеством врагов. Медленная, с чувством, как сегодня, в подвале. Хотя нет… там он сорвался. Не мог иначе.

Вспомнилось лицо Велены, когда та плевалась ненавистью к демонам из-за этих мразей – и глаза залила алая пелена.

Аскольд собирался истязать их медленно, получая от этого удовольствие. Удовлетворять зверя внутри, который вдруг проснулся и требовал ведьму – тепленькую, податливую, обнаженную…

Но кадры промелькнули перед взором. То, как Велена старательно сторонилась Аскольда, шарахалась, словно ее касалась гадкая жаба или что-то гораздо омерзительней. Иногда она забывалась – видела в эндере не «демоническое отродье», а мужчину, и мужчину весьма привлекательного. Аскольд помнил, как блеснули в темноте глаза Велены, когда та оценила его обнаженный торс и даже скользнула взглядом чуть дальше… по черной дорожке волос, до низко сидящих штанов.

Как он тогда сдержался, сам не понял. Казалось – взорвется и весь мир разрушит, если не возьмет ее. Но сдержался. А потом Велену опять словно переклинило.